ТРИЗ и новые технологии нефтедобычи

Заявляемый потенциал российских трудноизвлекаемых запасов нефти по различным оценкам достигает невероятной величины – 200 млрд тонн. Из них более 55 % сосредоточено в баженовской свите, успехи в разработке которой следует признать достаточно скромными. При этом перспективы ее развития также находятся под вопросом из-за целого набора причин: от технологических до экономических.

В апреле этого года в рамках Национального нефтегазового форума прошел круглый стол, темой обсуждения которого стала «Разработка трудноизвлекаемых и нетрадиционных углеводородов. Освоение баженовской свиты: экономика и технологии». В нем приняли участие многие специалисты отрасли, топ-менеджеры нефтяных компаний, геологоразведочных организаций, предприятий нефтегазового машиностроения, работники научных и экспертных центров. Разговор получился достаточно содержательным и интересным. Доказательством чему служит тридцатиминутное превышение двухчасового регламента и то, что обсуждение пришлось остановить лишь в связи с необходимостью освободить помещение для следующего мероприятия.

Отечественная нефтегазовая промышленность за  долгую историю своего существования успешно доказала жизнеспособность, пережив множество исторических вызовов  –  войны, смены экономических формаций, развал СССР, структурные реформы и несколько кризисов перепроизводства. И вот теперь, когда, казалось бы, преодолен очередной период низких котировок барреля и ничто не должно мешать покорению новых вершин, дальнейшее успешное развитие отрасли стало невозможно без решения проблемы разработки трудноизвлекаемых и нетрадиционных запасов. И если в сфере добычи газа у нас еще есть некоторое время на рас- качку, ресурсная база позволяет, то для продолжения роста или даже удержания полки добычи нефти на текущем уровне решать проблему освоения ТРИЗ надо уже сегодня. Помимо денег, без которых сегодня нигде не обойтись, для этого требуются свежие и оригинальные технические решения, как сейчас принято говорить, инновации, а также все инструменты, способные снизить себестоимость добычи трудной нефти, одним из которых может стать широко обсуждаемая цифровизация экономики.

В  течение последних десятилетий стремительно растет заинтересованность нефтяных компаний в применении технологий интенсификации добычи нефти (ИДН) и повышения нефтеотдачи пластов (ПНП). Внедрение этих эффективных методов позволяет существенно увеличить производство сырья в целом, а также вовлечь в промышленную разработку ресурсы высоковязкой нефти, запасы низкопроницаемых коллекторов, наиболее труднодоступные залежи (на поздней стадии освоения месторождений).
Так, если в  1986  году добыча нефти за  счет указанных методов во  всем мире составляла около 77 млн тонн, то в настоящее время только в России этот показатель ежегодно превышает 110 млн тонн. В последние годы, на фоне замедления прироста запасов нефти в результате геологоразведки, ин- терес к методам интенсификации добычи растет. Расширяется арсенал технологий, применяемых нефтяными компаниями, увеличивается число игроков на данном рынке.

Общеизвестно, что сжигание попутного нефтяного газа (ПНГ) на факелах расточительно с точки зрения рационального природопользования и недопустимо с позиций охраны окружающей среды. Однако эта проблема остается насущной практически для всех нефтедобывающих стран. Единственное исключение, пожалуй, Норвегия.
Сжигание ПНГ обусловлено рядом причин, связанных с техническими и экономическими ограничениями, а также с особенностями правового регулирования нефтедобывающей отрасли. В результате более 17 тыс. факелов полыхают на месторождениях и нефтеперерабатывающих предприятиях по всему миру, выбрасывая в атмосферу около 350 млн тонн CO² каждый год. Это приводит к образованию в Арктике большого количества сажи, оседающей на снежном покрове. В результате увеличивается количество поглощенной солнечной энергии и ускоряется таяние арктических льдов. Решить данную проблему можно за счет использования методов космического мониторинга.

По итогам первых двух лет активной работы терминала Sabine Pass, принадлежащего основному производителю СПГ в США компании Cheniere Energy, можно сказать, что ее бизнес стал прибыльным. По результатам 2017 года компания отчиталась о чистой прибыли в размере $563 млн, по сравнению с $665 млн убытка за 2016 год. При этом объем поставок СПГ с Sabine Pass в 2017 году вырос примерно в 2,5 раза по сравнению с предыдущим годом, достигнув примерно 20 млрд м ³ . И них 2,8 млрд м ³ были поставлены в Европу. То есть, несмотря на ряд скептических оценок, экспорт СПГ в Старый Свет увеличился в 5,6 раза.

Нефтехимическая отрасль приобретает все более важную роль в  развитии промышленности и экономики страны в целом. Получаемая ею продукция в дальнейшем может быть использована как в высокотехнологичных секторах, так и для выпуска товаров повседневного пользования. Лидерами на рынке нефтехимии сегодня являются ведущие экономики мира. США, Китай и Япония располагают крупнейшими нефтехимическими комплексами, активно развивая современные технологии производства и расширяя ассортимент выпускаемой продукции ввиду растущего мирового спроса, особенно со стороны развивающихся стран.
Дополнительный импульс развитию нефтехимического производства дала сланцевая революция. Она не только привела не только к увеличению предложения нефти и газа в США, но и создала благоприятные условия для роста американского нефтехимического сектора. Благодаря низкой цене на газ на внутреннем рынке США стало выгодно использовать побочные продукты добычи сланцевого газа (этан, пропан, бутан) для получения нефтехимического сырья.
На сегодняшний день в США запланировано большое количество инвестиционных проектов по созданию новых мощностей для  производства нефтехимической продукции. Ожидается приток иностранных инвестиций, а также реализация совместных проектов американских компаний с ведущи- ми нефтехимическими конгломератами других государств.

Кризис на рынке углеводородов и ряд эксцессов в энергосистемах Германии и Австралии продемонстрировали шаткость положения возобновляемой энергетики при современном уровне развития технологий. При этом инвестиции в отрасль начали расти в 2017 году, но происходит это в основном за счет Китая. В то время как традиционно «зеленый» Евросоюз продолжает сокращать вложения.

Сокращение традиционных запасов углеводородов в РФ заставляет отечественные нефтяные компании заниматься освоением пластов и залежей, ранее казавшихся малодоступными и не- рентабельными. В свою очередь, различные виды трудноизвлекаемых запасов по объему оказываются сопоставимыми с сырьевой базой целых нефтеносных провинций.
Но если для разработки новых нефтяных регионов необходимо создавать с нуля всю требующуюся инфраструктуру, то большинство видов ТРИЗ сосредоточено на традиционных территориях добычи «черного золота». Они могут залегать на большей глубине или в отложениях и коллекторах с  пониженными емкостно-фильтрационными свойствами, однако расположены рядом или не так уж и далеко от объектов уже созданной инфраструктуры.
Иными словами, геологические сложности и риски освоения нетрадиционных ресурсов в немалой степени компенсируются их близостью к транспортным путям для доставки необходимого оборудования и вывоза добытого сырья. Некоторые российские ВИНК уже приступили к масштабной разработке менее трудных видов ТРИЗ, одновременно создавая базу для извлечения более сложных запасов. Примером такой стратегии может служить проект «Большая Ачимовка» ПАО «Газпром нефть» по эксплуатации нефтяных пластов в ачимовских отложениях. Он важен и как ступень к освоению запасов баженовской свиты.

Сокращение высокорентабельных запасов «черного золота» в России понуждает отечественные нефтяные компании не только браться за освоение ТРИЗ, но и развивать газовые проекты. Тем более сейчас, когда действует соглашение о сокращении добычи нефти в рамках ОПЕК+. Отсутствие таких же ограничений на добычу газа усиливает интерес к инвестициям в этот бизнес. Прежде всего там, где дело касается новых запасов, и особенно – добычи газа с высоким содержанием жидких фракций. Одним из регионов с большими газовыми перспективами остается Ямало-Ненецкий округ.
В то же время спрос на газ в самом ЯНАО ничтожен. А сбыт «голубого топлива» внутри РФ требует от независимых производителей установления партнерских отношений с «Газпромом». Он контролирует магистральные газопроводы, да и многие распределительные сети. Тесные отношения с газовым монополистом установил ЛУКОЙЛ. Благодаря этому компания Вагита Алекперова имеет возможность осваивать свой самый крупный по запасам газовый актив в РФ – месторождения Большехетской впадины в ЯНАО. Однако приходится признать, что партнерство нефтяной и газовой компаний развивается здесь непросто, и в немалой степени нынешние усилия ЛУКОЙЛа дадут полноценную отдачу в долгосрочной перспективе.

Сектор независимых нефтегазодобывающих компаний в России объединяет организации, не имеющие собственной нефтепереработки, неаффилированные с вертикально интегрированными компаниями, не имеющие государственного пакета в уставном капитале и не ведущие деятельности на условиях СРП. Другими словами, ННК за счет собственных средств и на свой финансовый риск занимаются разведкой и добычей нефти и газового конденсата, их реализацией на внутреннем и внешнем рынках. ННК работают в основном на мелких, сложных месторождениях, с высокой долей (около 75 %) труд- ноизвлекаемых запасов. Средняя величина начальных извлекаемых запасов по лицензионным месторождениям по сектору – 4, 8 млн тонн, а у ВИНК – 23,3 млн тонн. Независимые нефтяные компании разрабатывают по большей части молодые малоизученные месторождения со средней выработанностью 18 %, в то время как у ВИНК средняя выработанность запасов составляет 55 %. Положение в секторе ННК особенно четко показывает, какие условия существуют в России для освоения новых месторождений нефти, прежде всего небольших. С этой точки зрения представляет интерес анализ итогов деятельности ННК в 2017 году.

Уже давно прошли те времена, когда ситуацию на мировом нефтегазовом рынке определяли «семь сестер» – семь крупнейших компаний из развитых государств. Сегодня все больший вес – как по добыче сырья, так и по финансовым возможностям – набирают национальные компании из стран- производителей углеводородов. Тем  не  менее первую скрипку на  мировом рынке по-прежнему играют международные нефтегазовые корпорации, так называемые мейджоры. Как правило, они проявляют наибольшую гибкость при поиске новых активов, готовы привнести в заинтересовавшие их проекты не только значительные инвестиции, но и передовые технологии.
Поэтому и не удивительно, что именно мейджоры первыми испытали на себе эффект восстановления нефтяного рынка после ценового кризиса 2014–2015 годов. Такие гиганты, как ExxonMobil, Shell, Total, BP, Chevron по итогам 2017 года зафиксировали рекордный рост прибыли и продолжили удивлять рынок своими успехами и в начале 2018 года.
Секрет их достижений, конечно, отчасти кроется в эффекте сделки ОПЕК+. Но не только. Мейджоры, несмотря на неблагоприятную ценовую конъюнктуру, не остановили процесс поиска и ввода в эксплуатацию новых перспективных месторождений. Кроме того, они интенсивно диверсифицируют свой бизнес, в том числе за счет выпуска нефтехимической продукции и вхождения в сектор альтернативной энергетики.

Появление новых перспективных регионов добычи со временем скорректирует карту мировых потоков нефти и газа и существенно изменит глобальную нефтегазовую политику. В выигрыше окажутся те, кто сумел вовремя переориентироваться на эти новые регионы с высоким потенциалом. Отрадно отметить, что среди первопроходцев присутствуют три российские компании. Они рискнули начать деятельность в отдаленных, не обеспеченных инфраструктурой районах Восточной Африки и Восточного Средиземноморья, а также в не опробованном иностранным бизнесом мексиканском секторе Мексиканского залива. В 2017 году НОВАТЭК получил права на шельфовый блок в Ливане, ЛУКОЙЛ утвердился в Мексике, а «Роснефть» вошла в газовый проект в Египте и собирается начать разведку на выигранных в 2015 году совместно с ExxonMobil блоках в Мозамбике.