Процессы, протекающие сегодня в мировой энергетике, напрямую связаны с переходом на новый технологический уклад, который достигнет пика своего развития ориентировочно к 2040 году. Движущей силой этого процесса станут изменения в энергетической политике стран со структурной перестройкой топливно-энергетического комплекса, связанной с экологической ситуацией и переходом на энергосберегающие и ресурсосберегающие технологии в энергетике и других секторах экономики. Для того чтобы России интегрироваться в следующий технологический уклад, необходимо не только активно развивать технологии нефтедобычи труднодоступных и выработанных месторождений, но и внедрять технологии генерации, основанные на альтернативных. Об этом сегодня журналисты «Нефтегазовой Вертикали» говорили с руководителем Рабочей группы «Разведка, добыча, сервис» Экспертного совета по вопросам технологического развития нефтегазовой отрасли при Минэнерго РФ, профессором базовой кафедры «Газовые технологии и подземное хранение газа» НИУ нефти и газа им. И.М.Губкина Романом САМСОНОВЫМ.

Российские энергетические компании стремятся к новому прочтению понятия «энергетика». В фокусе их внимания технологические изменения. На чем сделать акцент – на водородной энергетике, распределенной генерации или сетевых накопителях? Есть ли общее понимание новых терминов в этой отрасли? Чтобы ответить на эти вопросы, необходимо начать с самых основ – с понимания логики изменений в современной энергетике.

Ситуация на мировом газовом рынке за последние годы существенно изменилась: настоящий прорыв сжиженного природного газа привел к тому, что крупнейшие игроки, такие как российский «Газпром», начинают постепенно отходить от традиционных моделей торговли. В то же время приходится уделять больше внимания разработке «сложных» запасов, например, на арктическом шельфе.

Наш собеседник – Анатолий Борисович ЗОЛОТУХИН, старший вице-президент Мирового нефтяного совета, заместитель председателя Российского национального комитета МНС. Нефтяник, ученый, педагог с богатой биографией и впечатляющим послужным списком. Получив полвека назад диплом инженера-нефтяника, А. Золотухин участвовал во многих производственных проектах в самых разных странах, преподавал и продолжает вести занятия во многих университетах мира. Помимо России, его многое связывает с Норвегией, компанией Statoil (новое название – Equinor). Своим наставником Анатолия Борисовича называют тысячи специалистов-нефтяников на разных континентах. В ходе интервью, проведенного в рамках партнерского проекта «Нефтегазовой Вертикали» и издаваемого Российским национальным комитетом МНС молодежного отраслевого журнала «Будущие лидеры», наш собеседник поделился своими наблюдениями о преемственности поколений, современной молодежи и особенностях профессиональной подготовки, а также о будущем мировой нефтегазовой индустрии…

В 2018 году экспорт газа в Китай из Казахстана, Туркменистана и Узбекистана по трем ниткам системы газопроводов Центральная Азия – Китай установил новый рекорд, составив 50,9 млрд м. Было задействовано 93% пропускной способности маршрута (55 млрд м в год). При этом Казахстан обязался увеличить ежегодные объемы экспорта после 2019 года с 5 до 10 млрд м, экспорт из Узбекистана, согласно заключенным договорам, должен достичь 10 млрд м в год, а Туркменистан пообещал к 2020 году вывести поставки в Китай на уровень 40 млрд м в год. Однако, даже несмотря на рост спроса на газ в КНР, активного стремления к завершению сильно затянувшегося строительства четвертой нитки газопровода (линии D) – в целях устранения угрозы нехватки мощностей – пока не наблюдается.

Несмотря на изменившиеся правила игры на рынке, связанные с налоговым маневром, компании продолжают рассматривать новые возможности для инвестиций в сфере нефтегазопереработки и нефтегазохимии, обеспечивающие их развитие в ближайшие годы. Так в 2019–2021 годах Rystad Energy прогнозирует рост инвестиций c темпами 14% ежегодно, что составляет более $39 млрд.

Основными драйверами роста объема капитальных инвестиций являются модернизация производственного процесса и повышение глубины переработки, в частности, в рамках обязательств налогового маневра, а также рост объемов переработки.

Компании нефте- и газоперерабатывающей отрасли стали чаще использовать EPC-контракты при строительстве объектов. В основном эти контракты реализуют иностранные компании.

Начиная с 2020 года требованиями Международной морской организации (IMO) и международной конвенции МАРПОЛ установлен запрет на использование судовых топлив с содержанием серы более 0,1% в зонах особого контроля выбросов (SECA) и более 0,5% в остальных акваториях мира. В настоящее время активно обсуждаются и оцениваются различные варианты обеспечения потребности в судовом малосернистом топливе.

Одна из задач, стоящих перед российским нефтегазовым комплексом, заключается в повышении глубины переработки нефти и увеличении выхода светлых нефтепродуктов. Причем в условиях западных санкций и ограниченных финансовых ресурсов ее необходимо решать с опорой на отечественные технологии и с максимальной экономической эффективностью. Решением данной задачи может стать разработка и внедрение прорывных российских технологий, к которым относится кавитационная обработка нефти.

Обеспечение безопасности в стратегически важной зоне Персидского залива является одной из ключевых региональных проблем современности. Ведь любые военно-политические потрясения, всплески террористической активности в этом районе мира, где сосредоточены огромные запасы углеводородного сырья, чреваты пагубными последствиями для мировой экономической и, в первую очередь, энергетической безопасности. Именно это и доказали события прошлого месяца.

Китайская госкомпания CNPC стала жертвой санкций США в отношении транспортировки иранской нефти, наложенных на другую китайскую государственную компанию, и покинула проект разработки газового месторождения в исламской республике. Это происходит в момент очередных переговоров Китая и США, ведущих торговую войну. Пострадал и российский проект «Ямал СПГ», где китайские компании, в том числе CNPC, являются акционерами.